Первая попытка присоединиться к известной группе у меня появилась, когда я жил в Сан-Франциско, где-то в конце 1980-х. Оззи Осборн искал гитариста на замену Джейку И. Ли, и кто-то порекомендовал меня его жене и менеджеру Шэрон. Она позвонила и предложила прилететь в Лос-Анджелес на прослушивание. Я был в восторге от того, что кто-то в стане Оззи слышал обо мне и готов оплатить мой авиабилет, чтобы услышать, как я играю.

Какими бы великими они ни были, песни Оззи и Black Sabbath гораздо легче играть, чем любую композицию моей группы Cacophony. Я без проблем выучил партии, а затем стал практиковаться до тех пор, пока не стал настолько уверенным в себе, что мог бы играть эти песни во время землетрясения. Мне не терпелось подключиться к усилителю и показать Оззи свои способности, но когда я пришёл в студию, ни Оззи, ни Шэрон не было видно. Там были только басист Фил Суссан и барабанщик Рэнди Кастильо, что меня несколько расстроило. Но они уже были настроены и готовы играть, и я тоже был готов. Я представился и сказал им, как я рад, что пришёл на прослушивание.

Фил фыркнул. Рэнди пожал плечами. "Мы будем это делать?" — спросил Рэнди, как будто ему нужно было куда-то уходить через 30 минут. По их скучающим физиономиям и десяткам конвертов и кассет, валявшихся вокруг, я понял, что они уже прослушали многих гитаристов. Я сыграл с ними четыре или пять песен и не пропустил ни одной ноты. Музыкальная атмосфера была великолепной, естественной и непринуждённой, а звучали мы совершенно круто. И хотя Фил и Рэнди были вежливы и приятны, казалось, что они предпочли бы сидеть в приёмной проктолога, а не прослушивать меня.

По возвращении в Сан-Франциско я с нетерпением ждал ответа от Оззи. Мне так и не позвонили. Через пару лет я узнал, что Закк Уайлд получил это место. Он был идеальным выбором — высококвалифицированный гитарист, который, возможно, вписался в коллектив лучше, чем я. Не думаю, что меня вычеркнули из списка из-за моей игры. Всё дело было в волшебной химии между участниками группы. Хорошо играть — это само собой разумеющееся. Крутых музыкантов полно. А вот то, что находится на поверхности, позволяет получать места в группе. Музыканты Оззи были одеты в сценические костюмы Sunset Strip на репетиции, а на мне даже не было футболки с логотипом группы. Они непринуждённо относились к музыке и вгрызались в неё, а я обращал внимание на каждую деталь.

Иногда я думаю, что если бы Фил, Рэнди и я сразу же подружились, шутили, ходили на свидания, подцепили несколько девушек, а потом набрались после прослушивания, то рассказы о нашем невероятном взаимопонимании могли бы дойти до босса и убедить его, что я "один из них". В любом случае, я думаю, Закк справился с этим заданием лучше, чем я.


Моё следующее серьёзное прослушивание состоялось примерно через год, когда я узнал, что Мадонне нужен гитарист. Я не думал, что Мадонна, будучи поп-певицей, наймёт такого металлиста, как я, но в поп-музыке стали появляться гитарные соло, и я подумал, что у меня есть хотя бы маленький шанс. Это было открытое прослушивание, поэтому я понятия не имел, к чему готовиться. Я решил выучить кучу малоизвестных песен Мадонны, так как я мог легко импровизировать с любым из её хитов, даже если бы не готовился. Я очень хотел получить это место, но не потому, что являюсь большим поклонником Мадонны, а потому, что мои ресурсы были на исходе. Я был на мели и впал в отчаяние.

Я жил в паре кварталов от Гитарного технологического института (GIT), который время от времени нанимал меня для проведения семинаров и мастер-классов. Я был благодарен за работу, но многие из студентов также жили в моём ветхом многоквартирном доме с крысиным гнездом, поэтому, когда я заканчивал вести семинар, мне приходилось позорной походкой возвращаться в свою комнатушку с кучей изумлённых студентов-гитаристов, идущих за мной. Я чувствовал себя Крысоловом в трущобах Голливуда.

Для молодого начинающего музыканта выпустить альбом на любом лейбле — это мечта, поэтому, когда эти ребята сталкивались с кем-то вроде меня, кто выпустил несколько пластинок, был довольно известен и объездил весь мир, они принимали меня за богатую рок-звезду. Возвращаться с ними домой в те же убогие условия жизни, в которых они жили, было и деморализующе, и постыдно. Я уверен, что они были удивлены и разочарованы.


За пару дней до прослушивания у Мадонны мне позвонил мой хороший друг, инсайдер в области тяжёлого металла Боб Налбандиан. Он рассказал мне, что Megadeth долгое время безрезультатно прослушивали гитаристов, и их менеджер Рон Лафитт спросил Боба, не может ли он порекомендовать кого-нибудь. Боб спросил меня, не заинтересован ли я в этом. Я тогда пинал балду, и внезапно на одной и той же неделе у меня оказались запланированы прослушивания у Мадонны и Megadeth.

Я не был так уж хорошо знаком с музыкой Megadeth, но знал, что она мне нравится гораздо больше, чем музыка Мадонны, которая, если честно, мне тоже нравилась. И я более естественно вписывался в Megadeth. Я выглядел соответствующе, и у нас было много общих влияний. Когда Рон Лаффит узнал, что я заинтересован в прослушивании, он позвонил мне и сказал, чтобы я выучил пять песен: "Wake Up Dead", "In My Darkest Hour", "The Conjuring", "Hook in Mouth" и кавер на песню Элиса Купера "No More Mr. Nice Guy".

Я купил пару кассет Megadeth в магазине подержанных пластинок и выучил композиции нота в ноту. Я был уверен в себе. Я был готов к работе. Потом менеджмент Megadeth снова позвонил и сказал, чтобы я выучил ещё несколько песен. Я поработал и над ними. Последовали новые звонки. "Привет, Марти. Дэйв хочет, чтобы ты выучил ещё пару песен".

Так продолжалось до тех пор, пока не дошло до того, что они попросили меня выучить песни из дебютного альбома "Killing Is My Business... and Business Is Good!", который был выпущен на инди-лейбле и который было трудно достать. Я не мог найти подержанную копию и в конце концов нашёл новую, но у меня не было 12,99 доллара на неё, иначе мне пришлось бы голодать в течение дня. Мой желудок непрерывно урчал, пока я пытался освоить последние несколько из 13 или около того песен, которые я подготовил к прослушиванию.


В отличие от песен Мадонны, песни Megadeth замысловаты и сложны, в них много смен ритма и темпа, и даже больше соло, чем в композициях Оззи. Я не был знаком с участниками группы и их стилями игры, поэтому не знал, какие соло исполняет Дэйв Мастейн, а какие — гитарист, которого я надеялся заменить.

До этого момента миксы на альбомах Megadeth были несколько мутными, и гитарам часто не хватало разделения. У меня не было другого выбора, кроме как стараться досконально выучить каждую гитарную партию, чтобы я мог сыграть всё, о чём меня попросят. Но в основном я был просто рад возможности пройти прослушивание в такой крутой группе, поэтому я заучивал одну песню за другой и выучил их вдоль и поперёк. Учить весь этот материал было утомительно, но я знал, что справлюсь с игрой.

Megadeth были как моя группа Hawaii на стероидах. Меня гораздо больше волновало то, как я ощущаю себя с ребятами. О Megadeth я знал лишь одно — что Дэйв Мастейн был одним из участников Metallica, и мне очень нравилось демо Metallica "No Life 'Til Leather", на котором он играл до создания Megadeth.

Когда я жил на Гавайях, я раздобыл эту примитивную запись у подпольных продавцов кассет и постоянно гонял её. Я вставлял кассету в свой Walkman, когда отправлялся на пробежку по пышному, живописному району Портлок на Гавайях, откуда открывался вид на сверкающий океан. Демо контрастировало с неметаллическими гавайскими пейзажами.

Слушая его, я чувствовал, что сохранил свои панковские и металлические корни. Я понятия не имел, что Дэйва бесцеремонно выгнали из Metallica как раз перед тем, как они подписали контракт и встали на путь превращения в самую известную металлическую группу всех времён. Я опасался повторения ситуации с Оззи, поскольку в известных группах «химия» между участниками гораздо важнее, чем реальные способности к игре. Владение инструментом — это само собой разумеющееся, как и должно быть, но это лишь часть того, что требуется, чтобы стать участником группы, которая похожа на эксклюзивный клуб или даже семью.


Взаимодействие между участниками группы включает в себя такие нематериальные факторы, как воспитание, характер и здравый смысл в чрезвычайно редкой профессии. К этому невозможно подготовиться.

Я знал, что у меня больше шансов получить работу в Megadeth, чем у Мадонны или Оззи. Но я всё равно не знал, чего ожидать на прослушивании. К счастью, то, чего мне не хватало в плане осведомлённости, я компенсировал практическим маневрированием. Смиренно признаю, что это был гениальный ход или редкий момент здравого смысла — я нанял своего хорошего друга Тони Делеонардо в качестве техника.

Мы с Тони уже были хорошими друзьями, когда он в одиночку взял на себя все обязанности команды техников в Мэриленде для моей старой группы Hawaii. Теперь Тони был востребованным техником в Лос-Анджелесе и даже участвовал в турах Закка с Оззи. У меня всегда было полное отсутствие интереса к чему-либо механическому. Я никогда не был любителем аппаратуры. Ни тогда, ни сейчас. Мысль о том, чтобы настроить усилители и убедиться, что всё работает правильно, вызывала мурашки в моём мозгу.

Я знал, что не буду выглядеть круто, если буду возиться с аппаратурой, подключать её и настраивать регуляторы на нужный звук. Я не горжусь тем, что по сей день не имею ни малейшего представления о том, как отрегулировать длину гитарного ремешка или смотать гитарный кабель.

Когда я нанял Тони за 65 долларов, я жил на 99-центовых пакетиках леденцов и белом рисе с маслом чили "La Yu", так что с этими деньгами — выгодной сделкой для профессионального техника — мне было очень трудно расстаться. Но что-то подсказывало мне, что я должен это сделать, и я рад, что прислушался к своему внутреннему голосу.

Тони выяснил технические детали у команды Megadeth, доставил моё оборудование на прослушивание, как босс, проследил, чтобы моя гитара была правильно настроена, в мгновение ока добился отличного звука от усилителя и передал гитару мне, когда настало время играть. Ещё до того, как я взял первую ноту, я выглядел как профессионал. Уверен, это произвело хорошее впечатление, особенно по сравнению с тем, как убого выглядел бы я, если бы возился с ручками на усилителях и таскал всё своё тяжелое оборудование.


Я познакомился со всеми участниками группы — лидером с серьёзным лицом Дэйвом Мастейном, дипломатичным басистом Дэйвом Эллефсоном и отвязным барабанщиком Ником Менцой. Мастейн выкрикнул: "Wake Up Dead". Ник досчитал до четырёх, и мы принялись за дело. Группа сразу же зазвучала как надо. Мы уже звучали как единое целое. Я был настолько погружён в этот тяжёлый грув, что почти не замечал, что прямо мне в лицо смотрит массивная олдскульная видеокамера на штативе.

"Ладно, на сегодня хватит", — сказал Мастейн, откладывая гитару. Я спросил, сыграем ли мы "No More Mr. Nice Guy", и он ответил, что ненавидит эту песню. Остальные участники группы пошутили, что им она тоже не нравится. Помню, я подумал: "Так зачем же ты попросил меня выучить её?"

В итоге мы сыграли только первую партию песен, которые меня попросили выучить. Прослушав множество музыкантов для своих различных проектов, я понял, что бесчисленное количество факторов влияет на то, что вы просите людей сыграть, когда они пробуют свои силы. Так что необходимость учить постоянно растущий список песен для прослушивания в Megadeth обрела для меня смысл спустя десятилетие с лишним, но в то время я был немного раздражён.

"Будь на связи, чувак. Не пропадай", — сказал Мастейн и ушёл.

Дэвид Эллефсон вернулся и сказал мне: "Думаю, это означает, что ты, вероятно, получил это место. Молодец, чувак". Я был в восторге, но сохранял спокойствие. "Кстати, Дэйв просил передать тебе, что ты сыграл много неправильных гитарных партий". У меня всё внутри оборвалось. "Я бы не стал сильно переживать по этому поводу", — рассмеялся он. — "Ты молодец. Мы можем сказать, что ты знаешь своё дело".